|
Ужасы ада настолько чудовищны, что грешники, согласно Данте, сходят с
ума, «свет разума утратив навсегда» (АД, 3:18; нельзя не отметить, что
этому утверждению противоречат многочисленные места «Ада», где души
осужденных рассуждают вполне разумно). Мертвец, явившийся из ада в
рассказе Якопо Пассаванти («Зерцало истинного раскаяния», 1354), находит
красноречивый способ дать своему земному визави представление об адских
страданиях: он стряхивает на ладонь собеседника капельку пота с пальца,
и она прожигает тому руку. Многие авторы стремились подчинить
многообразие адских мук некой нумерологической логике, опять-таки
связанной с семеркой и девяткой. Мук весьма часто насчитывают девять —
по Бенедейту, девять мук в нижнем аду таковы: огонь, который жжет, не
освещая; холод; неумирающие рептилии — змеи и драконы; вонь; бичевания;
тьма; смятение грешников; ужасный вид демонов и драконов; железные цепи,
которыми скованы члены истязаемых. Однако мук может быть и девяносто
девять, и семь — по числу смертных грехов. Старофранцуэская поэма «Змей
суда» соединяет оба числа: в аду — семь башен, в каждой из них грешники
претерпевают девяносто девять мук (ОУЭН, 82).
Однако фантазия большинства авторов, живописующих адские муки, не
укладывается ни в какие нумерологические рамки. Среди немногих
устойчивых моделей, организующих подобные крайне хаотичные описания,
следует отметить стремление каким-либо образом уподобить наказание
совершенному преступлению: наказание либо направляется на согрешившую
часть тела, либо пародирует сам процесс преступления, либо заставляет
грешников «насладиться» исполнением своих преступных желаний, но в такой
пародийной форме, что желаемое «благо» доставляет одно мучение. В
«Апокалипсисе Петра» (кон. 1 в.) богохульники повешены за языки; убийц
поедают змеи под взглядами их жертв; клятвоотступники откусывают
собственные языки и губы; прелюбодейницы подвешены за волосы над озером
кипящей грязи, а их партнеры подвешены рядом, но только за ноги, так что
головы их окунаются в грязь; и все они говорят: «Мы никогда не думали,
что попадем в это место». В другом видении жадному до золота сподвижнику
Карла Великого демоны льют в горло раскаленное золото — таким образом,
он получает именно то, что хотел (ГУРЕВИЧ, 189). В «ВИДЕНИИ ТНУГДАЛА»
воры должны нести украденное ими по узкому мосту, покрытому железными
кольями, ранящими ступни; под мостом бушует озеро, волны которого
достигают неба; оно кишит хищными тварями, которые пожирают всех, кто
срывается с моста. Похотливые беременеют ядовитыми змеями, которые,
рождаясь, вылезают из всех членов несчастного, протыкая его острыми
огненными клювами и когтями. Другой способ упорядочить наказание —
ввести его количественную градацию сообразно тяжести преступления. В
инфернальную реку клеветники погружены по колено, нераскаявшиеся
прелюбодеи — по пуп; те, кто ссорился в церкви, — по губы; те, кто
радовался несчастьям ближнего, — по брови (ВИДЕНИЕ СВ. ПАВЛА, 4). В
«Видении Альберика» грешники погружены в лед на ту или иную глубину, в
соответствии с их грехами (ОУЭН, 252).
Довольно часто наказание представляет собой целый цикл процессов,
пародирующих смерть и возрождение, причем в этой пародии возрождение не
менее мучительно, чем смерть. В «ВИДЕНИИ ТНУГДАЛА» ангел ведет визионера
в глубокую долину, полную горящих угольев и ужасного смрада и закрытую
крышкой; грешники падают на крышку и поджариваются на ней, расплавляясь,
как воск, а потом проваливаются вниз, в огонь, где возрождаются для
новых мук. Ангел объясняет, что здесь мучаются убийцы и что через
некоторое время они будут подвергнуты новым, еще более тяжким мукам.
Предателей демон гоняет раскаленным железным шестом вокруг горы, с одной
стороны огненной (горящей «темным» фосфорным огнем), а с другой стороны
— снежной и ледяной. Люцифер «при каждом выдохе извергал из глотки души
осужденных и развеивал их по всем областям ада... А когда он вдыхал, он
втягивал все души назад и, когда они падали в серные испарения его
утробы, пережевывал их...», что, естественно, повторяется до
бесконечности. В другом месте демоны расплющивают души молотами на
наковальнях, так что они становятся совсем крохотными и тем самым как бы
превращаются в детей, чтобы претерпеть заново весь цикл наказания.
В описании ада у Винсента Бове демоны заталкивают в глотки грешникам
раскаленные монеты, те давятся и изрыгают их, но лишь затем, чтобы
получить их обратно. В том же аду демоны бросают грешные души в кипящие
котлы, где они становятся подобны новорожденным младенцам; затем их
вытаскивают оттуда железными крючьями, и они приобретают прежний облик,
но их снова бросают в котел, и пытка повторяется (ВИНСЕНТ БОВЕ, кн. 28,
с. 15). Мука бесконечно повторяющимся процессом — едва ли не самый
основной мотив в описаниях наказании грешников: безжалостные ростовщики
до бесконечности жуют собственные языки; молодые женщины, убившие своих
незаконнорожденных младенцев и скормившие их свиньям, лежат в черных
одеждах, покрытые смолой и серой, в то время как четыре «злых ангела»
беспрестанно наносят им раны своими огненными рогами и требуют от них,
чтобы они признали Сына Божия; однако преступление их таково, что им
отказано в раскаянии (ВИДЕНИЕ СВ. ПАВЛА, 4); некий человек сидит на
пылающем троне, а прекрасные женщины всю вечность напролет бросают ему в
лицо горящие головни, которые проникают ему прямо в кишки; другого
грешника — в прошлом жестокого тирана — демон освежевывает и посыпает
солью, повторяя этот процесс, как только грешник вновь обрастает кожей
(ВИДЕНИЕ МОНАХА ГУНТЕЛЬМА, ВИНСЕНТ БОВЕ, КН. 30, С. 16). Все
совершающееся в аду не ведет ни к какому результату, ни к какому
изменению в состоянии грешников; процесс муки, при всей ужасающей
реальности причиняемой им боли, в то же время абсолютно призрачен,
поскольку не оставляет никаких следов: отрубленные члены вновь и вновь
отрастают, раны затягиваются, и все начинается сначала. Полная
безрезультатность происходящего (которое с этой точки зрения трудно
назвать происходящим) совершенно воплощает ветхозаветное проклятие:
«Будут есть, и не насытятся; Будут блудить, и не размножатся» : 4:10).
Вопреки богословским догматам, средневековая фантазия все же дает
грешникам возможность отдыха от мук Отдых по воскресеньям души получили
после посещения ада апостолом Павлом и архангелом Михаилом - ВИДЕНИЕ СВ.
ПАВЛА, 3); Аврелий Пруденций (348-408) назначает для такого отдыха ночь
на Воскресенье Христово.
|
|
|
|
|
|
|